Неточные совпадения
— Я много читаю, — ответила она и широко улыбнулась, янтарные зрачки разгорелись ярче — Но я с Аристотелем, так же как и с Марксом, — не согласна: давления общества на разум и бытия на
сознание — не отрицаю, но дух мой — не ограничен, дух — сила не
земная, а — космическая, скажем.
Перед социальным и политическим
сознанием станет мировая ширь, проблема овладения и управления всей поверхностью
земного шара, проблема сближения Востока и Запада, встреч всех типов и культур, объединения человечества через борьбу, взаимодействие и общение всех рас.
В безрелигиозном
сознании нового человечества древние чаяния Царства Божьего смешались с чаяниями царства князя этого мира; обетования второго пришествия Христа затмились христианскими же обетованиями о пришествии
земного бога — врага Христова.
Индийская идея метемпсихоза чужда и противна христианскому
сознанию, так как противоречит религиозному смыслу
земной истории человечества, в которой совершается искупление и спасение мира, являлся Бог в конкретном образе человека, в которой Христос был единственной, неповторимой точкой сближения и соединения Бога и человечества.
Согласно современному
сознанию человек не имеет глубоких корней в бытии; он не божественного происхождения, он — дитя праха; но именно потому должен сделаться богом, его ждет
земное могущество, царство в мире.
Средние века были устремлены к небу, в религиозном своем
сознании проклинали землю, и земля оставалась языческой, само царство небесное на земле становилось язычески
земным.
В деле мирового освобождения от греха и спасения религиозное
сознание должно признать за человечеством не только
земное, но и космическое, вселенское значение.
В языческом
сознании жажда
земного счастья и суеверный ужас гибели преобладали над жаждой совершенства и страхом своей измены образу Божьему.
Патриархальные религии обоготворяли семьи, роды, народы; государственные религии обоготворяли царей и государства. Даже и теперь большая часть малообразованных людей, как наши крестьяне, называющие царя
земным богом, подчиняются законам общественным не по разумному
сознанию их необходимости, не потому, что они имеют понятие об идее государства, а по религиозному чувству.
Пути творца необъяснимы,
Его судеб таинствен ход.
Всю жизнь обманами водимый
Теперь к
сознанию придет!
Любовь есть сердца покаянье,
Любовь есть веры ключ живой,
Его спасет любви сознанье,
Не кончен путь его
земной!
Для человеческого обихода слишком было бы достаточно обыкновенного человеческого
сознания, то есть в половину, в четверть меньше той порции, которая достается на долю развитого человека нашего несчастного девятнадцатого столетия и, сверх того, имеющего сугубое несчастье обитать в Петербурге, самом отвлеченном и умышленном городе на всем
земном шаре.
Я отыскивал его в истории человечества и в моем собственном
сознании, и я пришел к ненарушимому убеждению, что смерти не существует; что жизнь не может быть иная, как только вечная; что бесконечное совершенствование есть закон жизни, что всякая способность, всякая мысль, всякое стремление, вложенное в меня, должно иметь свое практическое развитие; что мы обладаем мыслями, стремлениями, которые далеко превосходят возможности нашей
земной жизни; что то самое, что мы обладаем ими и не можем проследить их происхождения от наших чувств, служит доказательством того, что они происходят в нас из области, находящейся вне земли, и могут быть осуществлены только вне ее; что ничто не погибает здесь на земле, кроме видимости, и что думать, что мы умираем, потому что умирает наше тело, — всё равно что думать, что работник умер потому, что орудия его износились.
Это, скорее,
сознание своего ничтожества в сравнении с теми, кто отрешился от
земной оболочки.
Он испытывал
сознание отчужденности от всего
земного и радостной, и странной легкости бытия».
Но проснулся другим, чем был раньше. «Он испытывал
сознание отчужденности от всего
земного и радостной и странной легкости бытия. То грозное, вечное, неведомое и далекое, присутствие которого он не переставал ощущать в продолжение всей своей жизни, теперь для него было близкое и — по той странной легкости бытия, которую он испытывал, — почти понятное и ощущаемое».
Это зависит от ее субъективности, от
сознания неизбежности для каждого из нас переселения туда, «где нет ни печали, ни воздыхания», но где предстоит расплата за все совершенное в «
земной юдоли».
Князь Андрей не только знал, что он умрет, но он чувствовал, что он умирает, что он уже умер наполовину. Он испытывал
сознание отчужденности от всего
земного и радостной, и странной легкости бытия. Он, не торопясь и не тревожась, ожидал того, чтó предстояло ему. То грозное, вечное, неведомое и далекое, присутствие которого он не переставал ощущать в продолжение всей своей жизни, теперь для него было близкое и, — по той странной легкости бытия, которую он испытывал — почти понятное и ощущаемое………………………………